ЖАЖДА ЖИЗНИ


На улице стояли те тёплые осенние деньки, которые в народе именуют «бабьим летом». Солнце грело, но светило уже не так ярко, как летом. Деревья одели свои жёлтые и красные наряды и целыми днями тихо переговаривались друг с другом и с ветром. На окраине небольшой деревушки стоял большой деревянный дом, обнесённый высоким забором. Из-за распахнутых настежь ворот доносились радостные детские крики и визг. Вдруг из двора выскочила серая собака, за ней выбежала детвора и с хохотом кинулась вдогонку. Собака, громко тявкнув, понеслась от гогочущей толпы, однако, сделав десяток шагов, остановилась, не в силах бежать дальше. Дети замерли неподалёку, с жалостью поглядывая на собаку. Из толпы вышел мальчик, самый взрослый из всех, ему было около семи. Он тихими шагами подошёл к собаке, присел рядом с ней и, протянув руку, ласково погладил по выпуклому животу.
- Толик! Осторожней! – крикнула маленькая девочка.
- Я и так еле-еле её задеваю, - ответил Толик и встал. – Идёмте, пусть отдохнёт от нас. Детвора поплелась к дому.
- В этот раз кутёнков много будет, - пропищал малыш, держась за руку старшей сестры.
- Да, много, - кивнул Толик. Подумав, он улыбнулся и тихо повторил: - Много.
Лесси ощенилась на следующее утро. Когда дети проснулись и выбежали на улицу, из будки доносилось такое громкое скуление, что, наверное, вся деревня знала о «прибавлении». Солнце светило так же ярко, поэтому дети весь день играли на улице, то и дело приближаясь к будке и пытаясь в неё заглянуть. Но старый дедушка постоянно кричал, что, если они подойдут ещё хоть раз, Лесси съест всех своих щенят. Дети пугались и отходили. Толик проснулся, когда солнце только-только показывалось из-за горизонта. По воскресеньям отец уезжал на рыбалку. Мальчик встал в надежде, что отец возьмёт его с собой, но, когда он выбежал во двор, старого мопеда уже не было. Вздохнув, Толик уже хотел пойти в дом, но вдруг услышал какой-то далёкий звук. Кто-то пищал, громко и тоскливо. Повернувшись несколько раз вокруг своей оси и не заметив ничего странного, мальчик решил, что ему показалось. Но писк продолжался, став более тихим. Толик дёрнулся и побежал к будке Лесси. Со всей скорости приземлившись у будки и ободрав колени, он заглянул в темноту. Пусто… Мальчик быстро поднялся и прислушался. Звуки, почти неслышные, доносились от огорода. Толик рванул что было сил к чёрному голому участку. Он бежал по чернозёму, громко дыша и пытаясь уловить затихающие звуки. Ноги вязли в земле, и он то и дело спотыкался. Звук стал ближе. Остановившись и прислушавшись, Толик сделал ещё несколько шагов и упал на колени, всматриваясь в чёрную землю. Писк усилился. И вдруг мальчика прошиб пот: из земли вылезла маленькая серая лапка и быстро дёргалась. В глазах защипало, в носу зачесалось. Медленно протянув руку, мальчик тихонько задел подрыгивающую конечность и вдруг, громко взвыв, начал быстро раскапывать землю. Через минуту на поверхности показалась слепая мордашка… Плача, Толик схватил щенка, завернул его в рубашку и побежал в дом. Забежав в бабушкину спальню, он хотел крикнуть, но из горла вырвалось еле слышное «бабуля». Старушка открыла глаза и посмотрела на внука.
- Папа… Живых…Закопал…Ещё скулят…
Бабушка взглянула на щенка, продолжавшего бешено скулить, и, соскочив с постели, бросилась в огород. Толик не отставал…
Из девяти спасли лишь троих, причём у одного из них была сломана задняя лапка и изуродован глаз. До обеда всей семьёй плакали, закапывая перед домом тела погибших щенят. С приехавшим в обед отцом никто не разговаривал, только самый маленький подошёл к нему и, ударив по ноге ручкой, крикнул:
- Я тебя не люблю!
Отец всё понял. Узнав от жены, что щенки выжили, он собрался и ушёл в церковь. Всю следующую ночь он не спал, думая о том, как же щенята хотели жить, раз пробыли под землёй больше получаса и не погибли.

И Трезор, и Серый, и Малыш остались жить в большом доме, на окраине деревни. Вся деревня узнала о необыкновенной истории этих собак. Все их любили и даже уважали за то, что они добились своего: выжили.


Я вас люблю…

Я вас люблю, как волны любят скалы,
Я вас люблю, как звёзды – небеса.
И пусть порою страшные судьбы оскалы
Нас заставляют закрывать глаза.

Я вас люблю за то, за что не любят,
Я вас люблю за то, за что нельзя.
И пусть меня любовь моя погубит,
Покой души навек забрать грозя.

Я вас люблю не так, как любят люди,
Я вас люблю не так, как все они.
Я б вас прижал к своей горячей груди
И в вашем сердце я б зажёг огни.

Я вас люблю, не будьте так суровы!
Я вас люблю, вы знаете иль нет?
Прошу вас, скиньте неизвестности оковы!
Прошу вас, напишите мне ответ!


Когда ты ушла, ничего не осталось,
Всплыла пред глазами печаль.
И сердце, не выдержав, горестно сжалось,
Почуяв незримую даль.

Вся жизнь пронеслась пред глазами в мгновенье:
Как страстно тебя целовал.
Теперь же стоит предо мною виденье:
Любви и надежды развал.

Нет сил мне терпеть все мучения боле,
Беру без раздумий я нож,
И в сердце вонзив, я задыхаюсь от боли,
Не в силах сдержать в ногах дрожь.

Я больше не вижу причину старанья
Себя сохранить для тебя.
И вот я лежу на полу, без дыханья,
Душа улетает моя.

И как же легко и свободно теперь мне
Парить в голубых небесах.
Навеки сотру я всю память о том дне,
Когда испытал смерти страх.

Я очень хочу, чтобы жизнь твоя стала,
Намного счастливей моей.
А чтоб никогда от неё не устала,
Смотри на весь мир веселей.